ритма и наступает мышечное расслабление»[502]. Кроме того, расслабиться помогает аутогенная тренировка – и Катков охотно ссылается на впечатляющие работы профессора Александра Ромена[503] (пятью годами ранее демонстрировавшего успехи своих подопечных в фильме «Индийские йоги – кто они?»): после сеанса самовнушения «добровольцам (9 человек) без всякого лекарственного обезболивания иглой для спинномозговой пункции прокалывали насквозь предплечье или ладонь. Никаких проявлений боли, в том числе и характерной зрачковой реакции, у испытуемых не было»[504].
В свою очередь эффективность самовнушения может быть повышена путем голодания – здесь Катков апеллирует к идее «психобиологической тренировки», предложенной доктором медицинских наук Юрием Николаевым: «Голод делает центральную нервную систему более пластичной, более восприимчивой. Один из главных раздражителей – слово. А слова действуют на голодающего сильнее, и освоение приемов аутогенной тренировки, приемов самовнушения облегчается»[505]. Николаев начинал с лечения голодом шизофрении и других психических заболеваний[506], но довольно скоро пришел к выводам о благотворности голодания для оздоровления организма в целом и разработал методику «разгрузочно-диетической терапии»; в 1970 году Николаев рассказывал о голодании в фильме «Индийские йоги – кто они?», а в 1973-м вышла его книга «Голодание ради здоровья»[507], сразу ставшая очень популярной. Каткова занимало голодание как один из ключей к анабиозу, Николаев замечал, что голодание «вплотную соприкасается с космической медициной»[508], но множеству советских людей практика голодания интересна сама по себе как способ немедикаментозного лечения недугов и общего укрепления организма: «лечебное голодание вызывает в организме: защитное охранительное торможение нервной системы; обновление тканей; выведение ядов, шлаков (дезинтоксикацию); мобилизацию защитных сил организма, повышение его реактивности»[509]. Позднесоветское общество потребления охотно связывает вопросы здоровья с вопросами питания, диеты («десятки миллионов людей заинтересовались безлекарственными методами оздоровления, гигиеной питания; появилась тяга к натуральным продуктам, сырым фруктам и овощам, к сокращению в рационе сахара и животных белков»[510]) – и голодание оказывается одной из самых востребованных диет; помимо Юрия Николаева, о пользе голодания охотно говорит Леонид Красов («первое, что я делаю при наступлении любого недомогания, отказываюсь от пищи на 1–3 дня»[511]), в самиздате распространяются переводы книги «Чудо голодания» Поля Брэгга, становятся модными «разгрузочные дни», а обсуждение методов голодания служит темой для застольных бесед. «Под картошку со шпротами хорошо пошел разговор о голодании. Одни отстаивали полуторасуточное голодание еженедельно. Другие держались недельного голодания раз в три месяца», – иронизировал артист Сергей Юрский[512].
Но самой важной частью проекта Каткова по научному переосмыслению йоги являются практики дыхания (тоже связанные с голоданием и расслаблением: «Ныне известно, что голодание снижает газообмен, и организм обходится меньшим количеством кислорода, меньше выделяет углекислого газа. Дыхание при голодании становится поверхностным. Это в свою очередь способствует расслаблению»[513]). Среди прочего Катков ссылается на диссертацию о «полном дыхании» йогов, защищенную в 1971 году в Государственном центральном институте физической культуры индийцем Кришной Хеббаром, и на исследования доктора медицинских наук Владимира Гневушева, предложившего лечить астму методом долгих редких вдохов[514].
Помимо «полного дыхания» йогов и дыхания «по Гневушеву», в СССР постепенно распространяется дыхание «по Бутейко». О Константине Бутейко еще в 1969 году упоминал Анатолий Зубков, пытавшийся защитить пранаяму от обвинений в ненаучности («недавно советский ученый из Новосибирска, кандидат медицинских наук Бутейко с помощью современных лабораторных методов доказал, что причиной возникновения бронхиальной астмы является диспропорция в дозах поступающих в организм человека кислорода и углекислого газа. Исходя из этого, он успешно стал применять для лечения астмы не медикаменты, а упражнения, которые йоги знали уже тысячу лет»[515]), хотя эта апелляция носила скорее риторический характер. Если йоги использовали «полное дыхание», то Константин Бутейко, наоборот, пропагандировал дыхание поверхностное: согласно его теории (созданной еще в 1952-м и продвигаемой в основном в научных журналах и медицинских сборниках[516]), причиной огромного числа болезней (астмы, гипертонии, стенокардии и т. д.) является порочная привычка дышать глубоко, приводящая к гипервентиляции легких и избыточному удалению важной для организма углекислоты. Впрочем, методы Бутейко и Гневушева известны скорее в околомедицинских кругах; для большинства же советских граждан исцеление от болезней посредством дыхания связывается с именем Стрельниковых. Александра Северовна Стрельникова и ее дочь Александра Николаевна Стрельникова профессионально занимались вокалом и создавали свою дыхательную гимнастику для укрепления голоса (идея, отчасти смыкавшаяся с йогой: Иван Евтеев-Вольский, тоже преподававший вокал, рассказывал в 1958 году, что сумел вернуть себе голос благодаря выполнению дыхательных упражнений йогов[517]). Сутью гимнастики было «парадоксальное» сочетание вдохов и мышечных движений тела, которые эти вдохи не облегчали, но затрудняли, и в 1973 году Стрельниковы получили авторское свидетельство на «Способ лечения болезней, связанных с потерей голоса»[518]. Спустя некоторое время выяснилось, что гимнастика помогает не только певцам, но заодно лечит стенокардию, бронхит, ринит, астму и т. д. В семидесятые годы «парадоксальной дыхательной гимнастикой» занимаются многие известные люди (от писательницы Анастасии Цветаевой[519] до артистки Людмилы Касаткиной[520]), но настоящая популярность приходит к Стрельниковым в 1975 году, когда журнал «Изобретатель и рационализатор» публикует статью «Лечение вдохами» и фотографию знаменитого артиста Андрея Миронова, выполняющего «парадоксальное дыхание»[521]. Годом позже в том же журнале печатается методика «парадоксального дыхания»[522], а о Стрельниковых принимаются писать и другие издания, в том числе «Вечерняя Москва» и «Социалистическая индустрия».
Так номенклатура «невероятных» продуктов и веществ увеличивается на земную атмосферу, и в ряду с содой, кислым молоком, «омагниченной» водой, витамином C, крупицами мумиё и чайным грибом обнаруживается сам воздух «длинных семидесятых». На диссидентских кухнях могут сколько угодно говорить об удушливости брежневизма, однако советское общество потребления здоровья, поощряемое статьями Каткова, выступлениями Бутейко, изысканиями Гневушева, публикациями о Стрельниковых и примерами индийских йогов, дышит на самые разные лады – «глубоко» и «поверхностно», «редко» и «парадоксально», страстно и увлеченно, – с интересом осваивая новые способы движения диафрагмы и контроля углекислоты. Вместе с асанами по Айенгару или Зубкову, голоданием по Брэггу или Николаеву, аутотренингом по Шульцу или Ромену методы правильного дыхания входят в огромное созвездие ЗОЖ (здоровый образ жизни), все ярче сияющее над Советским Союзом.
Глава 6. Многоликая криптобуржуазность
После текстов Алексея Каткова йога уже не может казаться всего лишь «еще одной физкультурой» (как это было у Ивана Евтеева-Вольского и во многом у Анатолия Зубкова); скорее она претендует на статус своего рода «метанауки о здоровье», увязывающей самые разные практики, в том числе вопросы целебного дыхания и правильной диеты («Но по системе йогов питаться еще дороже.
